Московский свет
29 марта 1730 года в Москве появилось уличное освещение с помощью фонарей, заправляемых... конопляным маслом. Тогда Сенат, готовясь к коронации Анны Иоанновны, повелел установить их сначала лишь на центральных улицах Москвы и в Немецкой слободе как часть праздничной иллюминации. А затем уж последовал и приказ самой императрицы. Интересно, что из казны оплачивались только установочные работы и создание самих фонарей, а следить за обслуживанием и заправкой должны были жители. При этом каждый фонарный столб имел свой номер, светил фонарь примерно как две свечи, да еще и согласно специальному календарю. Положение дел усугублялось тем, что часть конопляного масла пожарные (а дело чистки и заправки возложили в конечном итоге на них) пускали на... кашу. Ибо, как свидетельствовал современник, «конопляное масло чисто, приятно на вкус, но горит не так хорошо, потому что сделано из сырых коноплей». Тем не менее, эпоха уличного освещения в нашем городе началась, и прогресс уже было не остановить.
Поговорим же о том, благодаря чему даже ночью в городе теперь светло как днем.
Козни керосинщиков
Конопляные фонари прослужили целый век, потом городские власти попробовали использовать хлебный спирт (как можно догадаться, эта попытка обернулась полным провалом, содержимое просто-напросто воровали, не помогало даже добавление нефти и скипидара), затем в 1863 году был проведен тендер на организацию уличного освещения на основе керосиновых ламп. Они являлись более современными, а главное — давали гораздо больше света. В Москве разместили 2200 керосинок, но прослужили они недолго, потому что уже спустя два года Московская городская дума заключила тридцатилетний контракт с британской компанией «Букье и Голдсмит» на установку газовых фонарей. Но газ надо было где-то хранить, и британцы начали строить завод. К концу 1865 года в Нижнем Сусальном переулке выросли новые корпуса и то, что привлекает наше внимание до сих пор, — газгольдеры, выполненные по проекту инженера и архитектора Рудольфа Бернгарда. При высоте 20 метров на 10 метров сооружения уходили под землю. Газ в кирпиче не хранили: внутри цилиндров не было межэтажных перекрытий, там помещался огромный металлический резервуар, в котором находился сжиженный газ.
Кстати, керосинщики не сдавались и запустили слух, что газ очень вреден для здоровья! И многие поверили.
А чего не было в газгольдерах первоначально, но есть сейчас?
От монастыря к электростанции
Но как бы ни старались керосинщики, а развитие продолжалось. И когда 15 мая 1883 года в Москве проходила церемония коронации Александра III, центр города оснастили уже электрическими фонарями! В основе их были дуговые лампы П.Н. Яблочкова, которые при простой конструкции давали непривычно яркий свет и приводили в восторг не только жителей Москвы, но и зарубежных гостей.
А в 1888 году «Акционерным Обществом Электрического Освещения 1886 года» на углу Большой Дмитровки и Георгиевского переулка, на территории сада бывшего женского Георгиевского монастыря, была построена Георгиевская электростанция. Первоначально оборудование станции состояло из четырех паровых машин и шести котлов. Предельная мощность, достигнутая к 1897 г., равнялась 2 000 лошадиных сил, обслуживала станция 800 абонентов и 25 000 лампочек накаливания при длине кабельной сети, включая уличное освещение, в 50 км.
Какая необычная выставка открылась тут в декабре 1901 года?
Чтобы не ходить в... баню!
Впрочем, во время коронационных торжеств уже 1894 год случился конфуз: мощностей Георгиевской электростанции для праздничной иллюминации не хватило. Властям пришлось срочно «одалживаться» электричеством у владелицы знаменитых Сандуновских бань Веры Фирсановой. Банной электростанции, надо заметить, хватило, но сразу было принято решение о строительстве новой. Закладка зданий Раушской электростанции — машинного зала и трехэтажного здания управления — состоялась 14 июня 1896 года. А уже 28 ноября 1897 года состоялся пуск первой очереди суммарной мощностью 3,3 МВт. Здесь впервые в России была применена трехфазная кольцевая система передачи переменного тока, который трансформировался до 120 В и доставлялся потребителям в радиусе 5 км. В 1899-1909 годах Раушская электростанция бесперебойно питала первую линию московского электрического трамвая.
В 1907 года на Раушской станции была завершена постройка нового машинного зала и котельной. Территория станции была расширена за счет приобретения соседнего участка земли и сноса находящихся там зданий. Суммарная мощность станции достигла небывалых 12 МВт. А для доставки на станцию топлива, бакинской нефти, был даже построен специальный нефтепровод.
Какой след наводнения 1908 года можно найти на здании станции сегодня?
Квартира на Садовнической
К 1920 году городское освещение приходит в полный упадок, фонари изрядно пострадали в дни октябрьских событий, а керосин горожане использовали для собственных нужд. В 1918 году освещение улиц осуществлялось до 23 часов и только в зимнее время. Только после принятия советским правительством плана электрификации России (плана ГОЭЛРО), в Москве начинается восстановление разрушенного хозяйства освещения города. И дом Варыхановых на Садовнической улице играет в этом не последнюю роль. Именно здесь в 1919 году получает квартиру на втором этаже инженер-большевик Г. М. Кржижановский — один из наиболее известных «технократов» ранних лет советской власти. Садовническую улицу для своей квартиры Кржижановский выбрал из-за близости к Московской городской электростанции (МОГЭС), ныне ГЭС-1. Раушская набережная и Садовническая улица были тогда главным московским «энергокластером». В квартире Глеба Максимилиановича проходили решающие совещания с участием В. И. Ленина по проекту ГОЭЛРО.
А почему интерьеры этой квартиры являются уникальными?
Полвека до мечты
Идея создать музей истории городского освещения существовала еще с 1930-х годов. Именно тогда происходила замена старых фонарей на новые, и инженер Мосгорсвета А. В. Умов собрал коллекцию фонарей, которая долгое время лежала на чердаке одного из зданий. Его дело продолжил Юрий Аполлонович Харкеевич, в 1970-е бывший директором Мосгорсвета. Выйдя на пенсию, он приступил к реализации своей мечты и в декабре 1980 года в отреставрированных палатах Милославских—Протопоповых, организовал выставку, посвящённую 250‑летию уличного освещения Москвы. Выставка пользовалась таким успехом, что городские власти решили на ее базе создать музей. И именно так появились «Огни Москвы».
На сегодняшний день в музее имеются редчайшие экземпляры велосипедных фонарей и керосиновых фонарей «летучая мышь», свечной фонарь XIX века, лампочка Эдисона образца 1879 года, копия первого московского уличного фонаря и лампы, изготовленные на электроламповом заводе в 1937 году для рубиновых звёзд Кремля.
А начинается погружение в историю города еще на подходе к музею. Что можно найти в сквере перед зданием?
Дорога света
В 2019 году в районе Бибирево появился необычный парк. Лейтмотивом парка стала его уникальная система освещения. Всего здесь установили более 150 новых фонарей и боллардов. Входные группы парка выполнены в виде галерей из арок в стиле ретро с круглыми светильниками. Фонари вдоль одной из прогулочных зон и велодорожек — светодинамические, они меняют цвета от белого и красного до синего и зеленого. Одной из самых живописных зон парка стал «волшебный лес» — поляна со светильниками в форме звезд, месяцев и шаров, «раскиданных» между деревьями. Эти светильники также выполняют и функцию пуфов — на них можно присесть. Более того, здесь даже качели оснащены светодиодной подсветкой. И спортом можно заниматься круглосуточно, благодаря все той же современной технологии подсветки. Нет-нет да и вспомнишь заметку из газеты 1818 года о том, что «уличное освещение с теологической точки зрения есть вмешательство в Божий распорядок», а «ночь нельзя превратить в день».
