В январе 1904 года, сразу после Рождества, Александр Блок приехал на две недели в Москву. С ним была его жена Любовь Дмитриевна, дочь известного химика Менделеева. Молодую пару пригласили остановиться в доме семьи Марконет, с которой троюродный брат Блока, поэт Сергей Соловьев, состоял в родстве.

То было приятное время: к Блоку часто захаживали друзья, с которыми они сидели до глубокой ночи, а Любовь Дмитриевна с удовольствием примеряла на себя роль хозяйки, замужней женщины. Она обладала талантом мгновенно очаровывать каждого, с кем знакомилась; в ее адрес так и лились комплименты.

Они знали друг друга детства, но к тому, чтобы связать свои жизни, их подтолкнула встреча в Санкт-Петербурге в 1901 году. «Эта встреча меня перебудоражила», — вспоминала Менделеева. Блок тоже иначе посмотрел на девушку, которую знал много лет, и больше не захотел с нею разлучаться. В 1903 году они поженились, а в 1904-м Блок создал свой самый известный поэтический цикл — «Стихи о Прекрасной Даме». Прообразом героини стала Любовь Дмитриевна.

Проходя мимо здания Московского художественного театра, Блок мечтал: когда-нибудь на этой сцене поставят его пьесу. Поэт преклонялся перед талантом создателя МХТ Константина Станиславского, называл его настоящим художником.

Но на его пьесу «Роза и крест?», написанную в 1913 году, обратил внимание не Станиславский, а второй основатель МХТ — Владимир Немирович-Данченко. Блок был очень рад, ведь незадолго до этого Художественный отказался от другой его пьесы, «Песни судьбы». Воодушевленный, он тут же прервал переговоры с Александром Таировым, который хотел поставить «Розу и крест» в Камерном театре, и полностью сосредоточился на Художественном.

Константин Станиславский до последнего сомневался, он считал пьесу малосценичной, но в конце концов уступил Немировичу-Данченко. Станиславский ценил талант Блока и интересовался его пьесами, но так и не поставил ни одной — быстро остывал к ним. «Розу и крест» в итоге постигла та же участь, несмотря на то что уже даже приступили к репетициям. Проблемы сыпались одна за другой — менялся актерский состав, по разным причинам замедлялся темп репетиций. Спектакль застопорился, и его решили убрать из планов театра.

Блок очень тяжело это переживал. Публика, которую уже успели оповестить о том, какая премьера готовится, тоже была расстроена. Многие видели в сюжете «Розы и креста» пересечения с событиями личной жизни автора. Главная героиня пьесы, действие которой происходит в средневековой Франции, — юная жена строгого графа. Томясь от меланхолии, она слышит песню бродячего трубадура о страдании, которое может стать радостью, и вскоре к ней приходит роковая любовь.

В Петербурге и Москве в то время ходили слухи о том, что Любовь Дмитриевна вняла мольбам влюбленного в нее Андрея Белого, «заклятого друга» мужа. Правда, сам Блок утверждал, что позаимствовал фабулу из средневекового романа «Фламенка».

В этой квартире родился и прожил 26 лет Андрей Белый (его настоящее имя — Борис Бугаев), поэт, прозаик, философ, теоретик символизма. С начала 1900-х годов он собирал здесь своих единомышленников — студентов философского, исторического, физико-математического и других факультетов Московского университета. Все они принадлежали к течению символизма, в творчестве их привлекали эксперименты, новые формы, необычные образы. Этот кружок получил название «Аргонавты» — по названию корабля из древнегреческого мифа о Ясоне. Участники, среди которых были Константин Бальмонт, Валерий Брюсов и другие известные поэты, считали: так же, как Ясон и его товарищи искали золотое руно, они должны попытаться найти нечто ценное в своей жизни.

Бывал на встречах «аргонавтов» и Александр Блок. С Белым их связывали странные отношения: они дружили, но порой их дружба была больше похожа на войну, не имевшую при этом никакого отношения к Любови Дмитриевне, в которую Белый был горячо влюблен. Блок, узнавший об этом, коротко бросил: «Ну что же — я рад...»

Блок и Белый ругались и мирились, затеивали дуэли, едко высказывались друг о друге — не сосчитать, сколько раз они разрывали отношения, а потом снова мирились. Как-то, прочитав сборник Блока «Нечаянная Радость», Белый ужасно рассердился: эта книга, в отличие от «Стихов о Прекрасной Даме», ему совсем не понравилась. Поэт поспешил сообщить своему другу все, что думает о его новой работе. Развязалась ссора. Обидные слова Белый все же взял назад — но лишь в самом конце жизни.

Недалеко от дома, где жил Андрей Белый, находится еще один дом, в котором бывал Александр Блок. В последний раз он приезжал сюда весной 1921-го, незадолго до смерти.

Здесь жил литературовед Петр Коган с женой Надеждой, поэт с ними дружил. Они часто устраивали приемы, на которые звали прозаиков, поэтов, драматургов. Их нередкой гостьей была и Марина Цветаева — большая поклонница Блока, посвящавшая ему стихи. Однажды ее дочь Ариадна, увидевшая кумира матери, сделала запись в своем детском дневнике: «Марина объясняет мне, что Александр Блок — такой же великий поэт, как Пушкин. И волнующее предчувствие чего-то прекрасного охватывает меня при каждом ее слове…»

В 1921 году Александр Блок выступил здесь со стихами. Публике, правда, они не понравились, и кто-то даже выкрикнул из зала, что как поэт Блок умер. Никто не подозревал, что поэт выходит к зрителям в последний раз в жизни. Ему было всего 40 лет, но, несмотря на молодой возраст, у него были серьезные проблемы со здоровьем. 7 августа 1921 года Блок умер в своей петроградской квартире от воспаления сердечных клапанов.

У здания, которое стало площадкой для его последнего выступления, богатая история. В конце XVIII века дом был частью усадьбы князей Гагариных, но после пожара 1812 года от имения не осталось ничего, кроме флигеля, который перестроили в главный дом. Новой владелицей стала княгиня Анастасия Щербинина. Именно она дала бал, на котором впервые в качестве супругов присутствовали Александр Пушкин и Наталья Гончарова.

Щербинина продала усадьбу графине Головиной, у которой чуть позднее ее купил предприниматель Александр Прибылов, торговавший ситцем. После революции дом национализировали, а в 1920 году по просьбе Владимира Маяковского отдали журналистам, назвав Домом печати. Центральным домом журналиста он стал в 1938-м.