Расположение и происхождение
В конце XVI века в Москве был сооружён третий оборонительный пояс (помимо кремлёвских и китайгородских стен) – стены Белого города. Работы велись по проекту знаменитого русского зодчего Фёдора Коня.
За два столетия крепостные стены обветшали и стали разрушаться, предприимчивые москвичи потихонечку растаскивали их на стройматериалы. В 1764 году последовал указ Екатерины II о разборе стен Белого города. А несколько лет спустя было принято решение на месте снесённых белгородских стен разбить бульвары.
Эти бульвары сгорели в пожаре 1812 года. И были устроены заново уже в 1820-е годы.
Бульвар, расположенный между Трубной площадью и Сретенскими воротами получил название Рождественский по женскому Богородице-Рождественскому монастырю (Рождественка, влад. 20), расположенному на углу бульвара и улицы Рождественка.
Знаменитая картина «Тройка» («Ученики мастеровые везут воду») В. Г. Перова написана как раз на Рождественском бульваре. Фоном для неё служат стена и угловая башня Рождественского монастыря.
Подле Рождественского бульвара расположена ещё одна древняя московская обитель - Сретенский монастырь (Ул. Большая Лубянка, д. 19).
Но, несмотря на наличие здесь монастырей, близость к злачной Грачёвке (нынешняя Трубная улица) накладывала своеобразный отпечаток на всю окружающую местность. Вот как описывает Рождественский бульвар второй половины XIX века известный писатель Н. Д. Телешов: «Как один из московских контрастов, тут же, на горке, за каменной оградой, расположился большой женский монастырь с окнами из келий на бульвар, кишевший по вечерам вёселыми девами разных категорий - и в нарядных, крикливых шляпках с перьями и в скромных платочках.
А рядом с монастырем, стена в стену, стоял дом с гостиницей для тех же встреч и свиданий, что и в «Эрмитаже». Благодаря ближайшему соседству гостиницу эту в шутку называли «Святые номера».
…К вечеру [Трубная] площадь начинала пустеть… а по бульвару начинали разгуливать нарядные «барышни» в шляпках с перьями и вызывающе взглядывать на встречных мужчин... «Святые номера» постепенно наполнялись своей публикой, а в соседнем девичьем монастыре начинали гудеть колокола, призывая благочестивых ко всенощной».