Неприметное здание суховатых классических форм на углу Трехпрудного и Палашевского переулков — особняк известного московского архитектора эпохи модерна, автора ряда доходных домов в Москве Сергея Михайловича Гончарова, выстроенное им в 1885 г. на семейном участке. Гончаровы переехали в Москву в 1891 г. из своего имения в Тульской губернии. Интересна родословная Гончарова: он состоял в родстве с Натальей Николаевной Пушкиной, его прадед был отцом Натальи Николаевны.

Однако известен дом не благодаря С.М. Гончарову и не его предкам, бывшим предметом его особенной гордости. Дочь архитектора, Наталья Сергеевна Гончарова (названная отцом в честь Натальи Николаевны) стала одной из наиболее знаковых фигур русского авангарда. Дом архитектора Гончарова стал мастерской сразу двух знаменитых художников авангарда — Натальи Гончаровой и ее гражданского мужа Михаила Ларионова (художники, верные идеалам авангарда, зарегистрируют свой брак только через 50 лет совместной жизни) и своеобразным центром художественной жизни, где бывали С. Дягилев, А. Лентулов, И. Машков, П. Кончаловский и др.

Жизнь этого дома известна по воспоминаниям друзей Гончаровой и Ларионова, среди которых — многие выдающиеся люди Серебряного века. Марина Цветаева, детство которой прошло в соседнем доме, в своем очерке о Наталье Гончаровой вспоминает:

«Трехпрудный. Это слово я прочла на упаковочном ящике черными буквами по, видавшему виды, дереву.

— Трех… то есть как Трехпрудный? — Переулочек такой в Москве, там у нас дом был. — Номер? — Седьмой. — А мой — восьмой. — С тополем? — С тополем. Наш дом, цветаевский. — А наш — гончаровский. — Бок о бок? — Бок о бок. А вы знаете, что ваш дом прежде был наш, давно, когда-то, все владение. Ваш двор я отлично знаю по рассказам бабушки. Женихи приезжали, а она не хотела, качалась на качелях…— На нашем дворе? — На вашем дворе. — В этом доме я росла. — В доме рядом я — росла.

Бабушка, качающаяся на качелях! Бабушка, качающаяся на качелях, потому что не хочет женихов! Бабушка, не хотящая женихов, потому что качается на качелях! Бабушка, от венца спасающаяся в воздух! Не чепец кидающая в воздух, а самое себя! Бабушкины женихи… Гончаровой — бабушки женихи!»

Обстановку в квартире художников мы можем представить по воспоминаниям живописца С. Романовича: «Квартира состояла из трех комнат, если в их числе считать кухню, которая иногда служила также мастерской Наталии Сергеевны. Другая комната была спальней, третья же, самая светлая и большая, была мастерской. Во всю стену на известной высоте тянулась высокая полка, на которой ребром к зрителю стояли картины наподобие книг в библиотеке. Пол был покрыт циновками. Мебели почти не было за исключением стола и нескольких стульев... В мастерской находилось несколько деревянных скульптур, частью как будто не оконченных (прежде чем стать живописцем, Наталья Гончарова училась на скульптурном отделении УЖВЗ, была ученицей Паоло Трубецкого и С.М. Волнухина — Г.М.) В памяти сохранились также большие фигурные крендели из теста... Это были изделия булочников, род скульптурных украшений или вывесок...»

О жизни в этих интерьерах рассказывает Валентина Ходасевич: «Мастерской нет — просто пустынная комната в какой-то мрачной квартире. Удивило, что мольберт один. На нем обычно — работа Гончаровой. Помню Ларионова, бросающегося с кистью в руке через всю комнату к холсту, кое-как обрезанному и прибитому прямо к стене на выцветшие и замазанные красками обои... Для чаепития и закуски имеется небольшой стол, но чаще пришедшие друзья садятся на пол, подстелив под себя бумагу. Тарелок мало, есть стаканы и веселые цветные чашки. Эта неналаженность в хозяйстве никому не мешает. Здесь царит искусство — дерзкое, настоящее, молодое, и о нем все помыслы, разговоры, споры».

И действительно, работа в этой небольшой мастерской была на удивление продуктивна, а теснота располагала к нестандартным художественным решениям. В 1913 г. С. Дягилев рассказывал французскому писателю и биографу деятелей искусства Мишелю Жорж-Мишелю: «Наиболее замечательным авангардным художником (в России) является женщина: ее имя — Наталия Гончарова. В последнее время она выставила семьсот своих холстов, представляющих лучи, и несколько панно, каждое — на сорок квадратных метров. Располагая только маленьким ателье, она пишет эти панно отдельными небольшими кусками, которые соединяет в одно целое только в выставочных залах».

Дом в Трехпрудном переулке был мастерской художников до 1915 г. После возвращения раненого Михаила Ларионова с фронтов Первой мировой семья уехала в Париж по приглашению С. Дягилева для работы над «Русскими сезонами». В Россию они уже не вернулись.